(no subject)

Каждый год, мы с мужиками ходим в баню узжаем на месяц, а то и больше, в таелант. Это если у генерал-полковника семьи, т.е. меня, не приключается какого нибудь шила в жопе. Казалось бы, что с возрастом и выходом на пенсею, таких предметов в моей заднице должно случаться всё меньше. Но нет. Сначала я прочитал Евгения Онегина, что, с одной стороны, не противоречит моему пенсионерскому статусу, но с другой, для меня птушника и гопника симптом тревожный.
А потом я решил пристроить к дому террасу. Ну знаете так выйти по нашему, по пенсионерски, летним утром и почаёвничать с вареньем. И тут понеслась. А не сменить ли мне за одно и полы? А чоп и стены тогда не перекрасить? И отдам-ка я свою спальню, во имя тишины, мелкой Веронике, делящей светёлку с противной сестрой и устраивающие из-за этого каждый вечер выяснение отношений. А себе расширю кабинет за счёт гардеробной и поставлю там походную кровать, раз баб я всё равно домой не вожу.
И вот уже то, что планировалось сделать за десять дней и необременительную часть пенсионных накоплений, выливается в два месяца разгрома, грохота ломаемых перегородок, всепроникающей пыли и бюджетом на который можно год, всем колхозом с шиком жить на самуи. Год, Карл! (я, собственно, это всё писал, что бы вставить карла). И теперь вместо того, что бы каждое утро идти на чавенг или ещё какой ламаи, я еду на каширский, мать его, двор или ещё какой экспострой.